Мы все понимаем, что производственное самоуправление - это высшая ступень развития демократии на производстве, т. е. ситуация, при которой всем - я подчеркиваю: всем - работающим на предприятии принадлежит законодательная и контрольная власть и они осуществляют ее либо прямо - через общее собрание, либо косвенно - через выборных представителей. Разумеется, в рамках закона. Ну, и понятно, что решения принимаются на основе принципа "один человек - один голос". Тут разногласий нет.

Но как только мы переходим к вопросу о базе самоуправления, возникает по меньшей мере два больших течения, два понимания. Кстати, не следует смешивать этот вопрос с другими: при какой форме собственности самоуправление наиболее жизнеспособно. Так вот. Для многих самоуправления является атрибутом коллективной формы собственности. В свое время Аузан предложил форму самоуправления как единства собственности, труда и управления. При этом под собственностью понимают прежде всего имущественные отношения. Отсюда жесткая увязка права работника на участие в управлении и распределении результатов с его долей в имуществе предприятия. Но не менее многочисленны и сторонники другого подхода. Собственность, говорят они, это не только и даже не столько имущественные отношения, сколько власть в хозяйстве. Собственник тот, кто реально осуществляет контроль над производством, опять-таки, разумеется, в рамках закона. При этом подразумевается, что право работников на участие в управлении производством и распределении его результатов является из естественным правом, вытекающим из самого факта участия в производстве и не может ограничиваться никакими имущественными цензами.

Вы скажете - теория? Нет, это практика, в том числе политическая. Сегодня в нашей стране правящий режим пытается, пользуясь языком шахматистов, разыграть с обществом четырехходовку. Первый ход: жестко ограничиваются и регламентируются права работников как работников предприятия. Второй ход: "дозволенные" права сводятся - я это подчеркиваю - к праву отдельного работника на участие в управлении производством и распределении прибыли при условии, что он владеет частью имущества предприятия. Третий ход, уменьшается объем прав тех, кто владеет долей имущества. По действующему законодательству их представители в совете директоров предприятия не могут составлять более одной трети даже в том случае когда предприятие не все сто процентов принадлежит коллективу. В отнюдь не гуманном буржуазном праве это был бы нонсенс. И, наконец, четвертых ход. Это попытки так или иначе вынудить работника продать или иным путем уступить принадлежащие ему акции или пай. В результате на выходе он - голенький. Подходящую иллюстрацию сказанному каждый легко найдет в прессе, а то и в собственной практике.

И получается интересная картина. Те сторонники производственного самоуправления, кто жестко связывает его с какой-то определенной формой собственности, обуславливает его наличием доли в имуществе, - все в одной лодке с нынешними столпами нашего режима, нравится им это или нет.

Возникает вопрос: что делать? Есть программа-максимум. Ее мы найдем в работах А.Булгарина и А.Колганова. Это принцип свободы выбора форм хозяйствования, закрепленный законодательно. Он, кстати, позволяет примирить сторонников любого варианта самоуправления и владения имуществом как между собой, так и с теми, кто вообще не желает ни управлять, ни владеть, но хотел бы иметь определенные гарантии своих прав наемного работника, которые прежде гарантировал КЗоТ.

Программа-минимум - это, по-видимому, просто максимальный учет предпочтений работников в сегодняшней ситуации. А это прежде всего право на участие в управлении производством и распределении прибыли независимо от участия в совладении имуществом.

Обе программы в принципе могут быть реализованы, хотя и с немалыми трудностями. Что касается первой, то ее реализацию тормозит отсутствие в России достаточно мощного профсоюзного, рабочего движения, которое могло бы заявить и отстаивать такие лозунги. К этому добавляется еще одно расхожее мнение-возражение, мол, радикальное перераспределение хозяйственной власти приведет к большим социальным потрясениям вплоть до гражданской войны, а Россия уже исчерпала все лимиты на подобные катаклизмы. Но скажите, нынешняя страшная пассивность народа - не большее зло? Она способна обернуться тихой национальной катастрофой. Обманчиво тихой, потому что как раз в этом случае гражданская война становится весьма реальной перспективой.

Программа-минимум могла бы решаться на уровне каждого предприятия путем внесения соответствующих изменений и дополнений в его устав, еще раз подчеркну, в рамках действующего законодательства. Но на голом энтузиазме такое дело не двинется, В каждом случае потребуется хотя бы один квалифицированный энтузиаст. Значит, надо создавать региональные опорные структуры, своего рода учебные центры производственной деморкатии и собственности работников. Насколько мне известно, уже сейчас функционируют примерно 15 региональных центров защиты собственности работников, существует целый ряд школ, в которых профсоюзные работники и активисты получают необходимую информацию по этой тематике. Мне, к примеру, недавно пришлось поучаствовать в работе Международной школы трудовой демократии, которая объединяет рабочих и профсоюзных активистов разных направлений и не только из России, но и из Белоруссии и Украины. Работа этой и подобных им школ представляется весьма продуктивной. Думаю, хорошим подспорьем для всех кто интересуется этой проблематикой, станет и новая рубрика "Труд и власть в хозяйстве", которая открывается на страницах журнала "Альтернативы".

И последнее. Сейчас в Государственной думе "обкатываются" два законопроекта, в подготовке которых я принимал участие. Это закон "Об участии работников в управлении, капитале и доходе предприятия" и закон "Об участии работников в управлении, имуществе и прибыли коммерческой организации". Шансов, что эти законы будут приняты, в нынешних условиях немного. Но хорошо уже тот, что эти тексты приняты Госдумой к обсуждению и что при этом определеннные политические установки и юридические формулы получили достаточно широкую огласку. В частности, эти законопроекты могут уже теперь использоваться и как учебный материал в школах трудовой демократии, и как источник юридически выверенного текста при подготовке уставов и других документов акционируемых с участием работников предприятий.

Когда мы говорим о производственном самоуправлении, мы не можем абстрагироваться от того климата, от той обстановки, в которой происходит этот процесс. В нашей стране возможности производственного самоуправления прямо и непосредственно определяются развития приватизации "по Чубайсу". Обратите внимание: все средства массовой информации, так или иначе контролируемые правительством, об этой проблеме молчат.

О самой приватизации говорят много. Но не говорится главное: что она направлена прежде всего на разрушение самой возможности производственного самоуправления. Уже в самом начале приватизации многие права трудовых коллективов были, в нарушение закона, узурпированы Госкомимуществом. На этот счет существует специальная справка Генпрокуратуры.

Практически ликвидированы права полного хозяйственного ведения трудовых коллективов и механизмы реализации этих прав через общее собрание или выборные представительные органы в лице СТК. На многих сейчас ликвидируются профсоюзы.

Трудовым коллективам были навязаны такие организационно-правовые формы хозяйствования, которые не позволяют трудовым коллективам стать хозяевами своих предприятий. Это касается не только приватизированных предприятий, но и государственных. В соответствии с указами президента сейчас фактически запрещена передача предприятий в полное хозяйственное ведение, что превращает их в казенные и лишает коллективы какой-либо возможности участвовать в управлении.

Но это лишь первый шаг. Теперь при приватизации практически запрещена аренда предприятий трудовым коллективом с правом выкупа, запрещено создание предприятий, находящихся в коллективной неделимой собственности, предельно ограничена возможность создания производственных кооперативов, акционерных обществ закрытого типа. Едва ли не единственной формой приватизации крупных предприятий стали акционерные общества открытого типа. А так называемые льготы - не более, чем маскировка, которая позволила отнять у трудовых коллективов их права так, что они это не сразу и заметили. Усиленно навязывался первый вариант льгот с "привилегированными" не голосующими акциями. Под давлением Верховного Совета был введен второй вариант, по которому 51 процент голосующих акций мог оставаться в коллективе. Но контрольный пакет не складывался, поскольку акции распространялись индивидуально, и значительная их часть попадала в руки администрации, а не рядовых работников. Новая программа приватизации, кроме того, воспрещала работающим акционерам составлять в совете директоров более трети списка!

Теперь наступил завершающий этап ликвидации прав работников на контроль и управление своим предприятием, превращения их в бесправную рабочую силу. Маскировка отброшена. Принадлежащие государству крупные пакеты акций продаются частным лицам или отдаются в залог коммерческим банкам в обход трудовых коллективов. И есть уже факты, когда руководство Госкомимущества отказывалось продать принадлежащий ему пакет акций трудовому коллективу.

А всеобщая ваучеризация, которая была использована, с одной стороны, как способ скрыть разграбление общенародной собственности, ее передачу за бесценок в немногочисленные частные руки, и с другой - как средство преодолеть сопротивление трудовых коллективов, блокировать их превращение в эффективных собственников! И в самом деле - ловкий ход: противопоставить трудовые коллективы всем остальным владельцам ваучеров.

Поэтому когда мы говорим о необходимости развития производственного самоуправления, надо учитывать, что при этом мы преследуем несколько целей. Это не только развитие передовой общемировой тенденции. Это еще и противодействие криминализации отношений собственности, противодействие массовым банкротствам и безработице.

Производственное самоуправление необходимо еще и вот почему. Сейчас на многих предприятиях отсутствуют эффективные собственники. И чтобы предотвратить спекуляцию акциями и активами предприятий, единственный реальный на сегодня путь - это структурированние трудовых коллективов их вовлечение в активное управление производством. Под структурированием я имею в виду консолидацию принадлежащих работникам акций и превращение их в неделимый контрольный пакет.

Не менее важная задача - предотвращение диктатуры плутократии, к которой скатывается наше общество. В этом плане самоуправление - хорошая база для развития демократии. Конечно, в этом случае самоуправление не должно замыкаться на уровне предприятия. Необходимо выстраивать снизу и эту демократическую пирамиду, создавая СТК городского, районного, областного, республиканского и, наконец всероссийского уровня. Такая структура составит реальную силу, способную предотвратить разгром демократии.

Что можно сделать уже сейчас? Как обеспечить для начала участие работников в управлении? В рамках действующего законодательства это можно сделать через коллективный договор, т. е. использовать еще не отнятые права наемных работников. Далее. Постараться превратить формальное право собственности в реальное и эффективное. Это можно сделать, избрав такой СТК, которому коллектив действительно доверяет, и передав ему в доверительное /это не тавтология, а термин/ управление все индивидуальные акции. А располагающий крупным пакетом акций СТК становится влиятельной силой в совете директоров. Следующим шагом может быть учреждение собственного инвестиционного фонда работников. И наконец, уже упомянутый выше "выход в люди", создание инфраструктур городского и далее в сотрудничестве с другими СТК.

Следующим этапом должно стать создание адекватной законодательной базы. К двум уже названным на конференции законопроектам - об участии работников в управлении, собственности, капитале и прибыли - добавлю еще один, предложенный Госдуме фракцией КПРФ. Это закон об экстренных мерах по выходу из кризиса, первый раздел которого называется "Демократизация отношений собственности". В нем фиксируются права трудовых коллективов любых форм собственности на участие в управлении, предоставление трудовым коллективам приоритетного права выбора форм собственности и хозяйствования. Особо оговорено, что право голоса на приватизированном предприятии имеет только его работник, а внешние акционеры получают "привилегированные" акции. Подготовлен также проект закона о самоуправляемом народом предприятии, где трудовой коллектив наделяется правом полномочного хозяйственного владения государственным и муниципальным предприятием. И, наконец, проект закона о национализации, где статья восьмая предусматривает восстановление, расширение и защиту прав трудовых коллективов в процессе национализации.

Разумеется, возможности принятия тех или иных законов зависит от соотношения общественно-политических сил в целом в стране и в том числе от соотношения сил в Государственной Думе. А возможности реального использования принятых законов - от степени развития самоорганизации в обществе. Поэтому существует тесная взаимосвязь между законотворческой деятельностью левых партий и самоорганизацией трудовых коллективов. Они должны поддерживать друг друга.

В заключении несколько слов о профсоюзах. Из роль - и, замечу, не без влияния властных структур - сводится сегодня, к сожалению, к защите интересов наемных работников. От комплекса проблем, связанных с самоуправлением, профсоюзы практически самоустранились. Их главный лозунг: "Рыночным ценам - рыночную зарплату". А в последнее время после их активной деятельности еще больше сузилось: давайте, мол, добиваться, чтобы зарплату не задерживали - это теперь главное. Но ведь в условиях растущей безработицы такие профсоюзы уже никого не смогут защитить, если не займутся всерьез и немедленно вопросами собственности и управления предприятиями.

Они могут и должны сыграть решающую роль в развитии производственного самоуправления, в воссоздании механизмов и органов управления трудовых коллективов. Потому что именно они представляют сегодня наиболее массовую струю рабочего движения.